Узбекистан: условия содержания политических заключенных в колонии строгого режима под Ташкентом

По сообщениям из Узбекистана, власти этой страны по-прежнему широко используют пытки и другие незаконные меры воздействия в отношении лиц, осужденных по политическим и религиозным мотивам. Это подтверждают, в частности, факты, изложенные бывшим заключенным, освобожденным недавно из колонии исполнения наказания КИН-1. В целях безопасности нами не указываются его фамилия и домашний адрес.

Колония КИН-1 строгого режима находится в пос.Садовый Зангиотинского района Ташкентской области. По данным на начало 2000 г., в КИН-1 содержалось от 3,5 до 4 тыс. чел. По рассказам бывших заключенных, условия содержания в КИН-1 считаются более легкими в сравнении с условиями в аналогичных колониях в Навоийской и Кашкадарьинской областях.

Начальником колонии (“хозяином зоны”) является подполковник Гулям Гафурович Исраилов. Его заместитель по РОР (режимно-оперативной работе) - майор Рафик Таймурадович Османов, заместитель по воспитательной работе - капитан Зокир Собирович (фамилия не известна), начальник оперативной части - майор Рафик Абдуллаев, начальник режимной части - майор Бахром Иноятов. Двух последних в “зоне” нередко называют “карателями” за особую жестокость в обращении с заключенными.

Условия содержания арестованных по политическим и религиозным мотивам

С 1998 г. в КИН-1 начался резкий рост числа заключенных. Показательно, что если до этого времени кровати в бараках стояли в два этажа, то с 1998 г. их стали ставить в три этажа, но спальных мест по-прежнему не хватает и заключенные вынуждены спать по очереди. . До 1998 г. в “зоне” существовала мечеть - маленькая комната для хранения белья, которую верующие-заключенные отремонтировали своими силами. В 1998 г. мечеть была закрыта, а те, кто ее посещал, были наказаны - посажены в штрафной изолятор (ШИЗО). Охранники под руководством Р.Османова отобрали у них жойнамазы (молитвенные коврики) и религиозные книги, затем порвали их и сожгли.

В спецчасти колонии личные дела осужденных по религиозным мотивам имеют на обложке три полосы, что означает “особо опасный преступник”, и подразумевает, что заключенный склонен к побегу, его дело не подлежит пересмотру, он не попадает под амнистии, необходим особый надзор и т.д.

В последние годы, когда в зону привозят новый этап заключенных, офицеры и сотрудники колонии встречают их прямо у КПП (контрольно-пропускной пункт). Вот как описывает дальнейшее бывший заключенный: “Дается команда: “Ваххабиты и хизбуты1 - три шага вперед!” Затем исламистов пропускают через “коридор”, где офицеры и прапорщики пинают их, бьют дубинками и палками. После чего их приводят к большому щиту, на котором написан гимн республики и заставляют петь гимн, сидя на коленях. Тех, кто поет негромко или же неправильно, бьют по голове, ногами, давят на шею, заставляют целовать землю.” Затем в течении нескольких месяцев всех осужденных за религиозные убеждения держат в ШИЗО. Они ежедневно подвергаются пыткам, избиениям и издевательствам. От них требуют отречения от веры и признания себя христианами. “Под пыткой их заставляют креститься. Тех, кто отказывается от этого “ритуала”, держат в ШИЗ0 до тех пор, пока он не сломается”.

Вне пределов ШИЗО религиозные активисты подвергаются преследованиям со стороны уголовников, которых офицеры колонии специально натравливают на верующих, указывая на то, что если бы не “ваххабиты и хизбуты”, то амнистий было бы больше и отношение к заключенным было бы гуманнее.

Особенно активны в преследовании верующих т.н. “гады” – заключенные, пошедшие на сотрудничество с администрацией и вступившие в секцию охраны внутреннего порядка (внутрилагерную полицию). “Гады” (иногда их называют также “гестаповцами”) имеют привилегии и большие права в отношении других заключенных. Они носят специальную повязку с надписью “СПП”, “у них отдельное спальное помещение (а не “барак”), отдельное питание. Каждый “гад” имеет в зоне своих доносчиков и осведомителей. Обыкновенный заключенный при встрече с ними должен встать “смирно”, сняв при этом головной убор. И если он не сделает этого, он будет избит “гадами” и по их доносу получит дополнительное наказание в “комнате пыток” оперативной части”.

По словам бывшего заключенного, “гады” по любому незначительному поводу “бьют и пытают “ваххабитов”2, доносят на них, заставляют выполнять самые грязные работы, требуют от них деньги на приобретение наркотиков и спиртных напитков, а если у них нет денег, заставляют писать письма близким, чтобы те привезли деньги или натуру”.

Сотрудники колонии также регулярно избивают (“харчуют”) заключенных в специальном помещении, называемом на тюремном сленге “дубинатором”. Поводом для избиения могут стать невыполнение производственного плана, “нарушение режима” (например, курение в неположенном месте), донос и даже отсутствие денег, которые систематически вымогает тюремная охрана. Бывший заключенный утверждает, что ему известно несколько случаев, когда “зеки” были забиты насмерть или покончили жизнь самоубийством. “Один выбросился с крыши клуба… Другой повесился, не выдержав унижений. Его постоянно заставляли чистить сортир голыми руками. Еще одного религиозного забили до смерти. Это было после отбоя. Было слышно, как во время избиения он кричал, звал на помощь. Потом начал кричать: “Мама! Мама!” и затих. Вскоре мы узнали, что он умер”. По словам бывшего заключенного, число смертных случаев резко возросло в 1998 г., когда узбекские власти начали массовые репрессии в отношении исламистов.

Амнистии, которые проводятся в Узбекистане, как правило, не касаются мусульман, осужденных по политическим и религиозным мотивам. Даже те из них, кто был осужден по неполитическим статьям УК, не редко попадают в ШИЗО за мнимые или незначительные “нарушения”. Это, в свою очередь, служит основанием для отказа им в досрочном освобождении или в сокращении срока заключения по амнистии.

Хотя многие заключенные переводятся в колонию из СИЗО “очень больными”, перевод в больничный Сангородок в Ташкенте возможен, как правило, только за взятку.