Ольга Цейтлина, юрист ПЦ «Мемориал»: «Будущее российских НКО и беженцев, которым они помогают, неясно»

Пока Минюст продолжает регистрировать российские некоммерческие организации как «иностранных агентов» после принятия соответствующего закона, появились еще два законопроекта, угрожающие общественным организациям, которые получают финансирование из «стран агрессоров» или помогают выходцам из этих стран. «Еженедельный бюллетень Европейского совета по делам беженцев и вынужденных эмигрантов» поговорил с Ольгой Цейтлиной, адвокатом и представителем регионального отделения сети «Миграция и Право» Правозащитного центра «Мемориал», занимающейся правами мигрантов, о сегодняшней обстановке вокруг некоммерческих организаций (НКО) и помощи беженцам в России. Сеть юридических консультаций для беженцев и вынужденных переселенцев «Миграция и Право» предоставляет бесплатную юридическую и другую помощь беженцам, людям, ищущим убежища, и мигрантам. Это одно из направлений деятельности общества «Мемориал».

Как закон об «иностранных агентах» влияет на деятельность «Мемориала»?

Правозащитный центр «Мемориал», «Агора», «Женщины Дона», Ассоциация «Голос», «Голос Беслана», Комитет против Пыток, Комитет солдатских матерей Санкт-Петербурга и другие общественные организации, несогласные с политикой властей, были включены в реестр «иностранных агентов» и многие были оштрафованы на суммы от 100 до 300 тысяч рублей (от 1500 до 6000 евро).

На сегодня в реестре уже 47 российских НКО. На всех своих публикациях такие НКО должны указывать, что публикации сделаны «иностранным агентом». За невыполнение этого требования НКО может быть оштрафована, а ее руководители – понести и уголовное наказание.

Закон об иностранных агентах вместе с новыми законопроектами о «нежелательных организациях» и о «введении мер защиты национальной экономики Российской Федерации и ограничении деятельности юридических лиц и граждан стран-агрессоров на территории Российской Федерации» угрожают гражданскому обществу, так как они вводят уголовную ответственность сроком до восьми лет тюремного заключения за работу на организации и граждан «стран-агрессоров», а также за любую помощь им — даже за юридическую или консультационную.

Организации могут считаться «нежелательными», если они получают финансирование из «стран-агрессоров». Российские власти в этом законопроекте считают страны ЕС, США и Японию «агрессорами», то есть странами, которые ввели санкции против Российской Федерации.

Таким образом, новые законопроекты и практики правового принуждения связаны с продолжающимся давлением на гражданское общество, неправительственные организации и гражданских активистов, которые защищают права человека в России.  

Какова ситуация с беженцами из Украины?

Российская Федерация приняла людей из Украины и дала им временную защиту. Статус беженца дают небольшому количеству людей, которые во время протестов на Майдане боролись на стороне предыдущего украинского правительства, а также тем, кто организовывал процесс выборов в Луганске и Донецке с целью легитимизации самопровозглашенных республик.

В основном предоставляется временное убежище. Это временная защита, которая дает людям право жить и легально работать на территории Российской Федерации в течение одного года, но не дает права на жилье или финансовую поддержку, поэтому большинство украинцев живут у родственников или сами снимают жилье, сами себя обеспечивают.

Где в России селятся беженцы из Украины?

Предполагается, что украинцы не будут селиться в Крыму (который российские власти считают регионом России), Москве, Санкт-Петербурге и Ленинградской области, поскольку в этих регионах установлена «нулевая квота» на прием мигрантов, т.е. их вынуждают переезжать в регионы Сибири и на север страны.

Летом 2014 года власти принимали заявления на получение убежища в больших городах от людей, у которых есть прямые родственники первой линии в этих населенных пунктах, но это правило не всегда применяется должным образом.

Например, в августе 2014 года мы работали над случаем женщины-инвалида из Донецкой области, которой не разрешили подавать на убежище в Санкт-Петербурге, хотя ее дочь и зять получили статус временного убежища именно там.

Мы сталкивались со случаями, когда в Москве и Санкт-Петербурге людям не давали доступ к процедуре получения убежища, в 2015 году ситуация ухудшилась. И это несмотря на то, что Федеральная миграционная служба России пояснила: отказ в доступе к этой процедуре определения статуса недопустим. В разных регионах бывают разные основания для отказа в регистрации заявлений на убежище, например в Санкт-Петербурге – отсутствие близких родственников в городе, где подается заявление, или «нулевая квота». Это нарушение Конвенции о статусе беженцев и российского законодательства об убежище.

При этом, хотя нахождение на территории России без регистрации или статуса временного убежища является административным правонарушением, мы не встречали случаев, чтобы беженцев массово задерживали или штрафовали. Но без регистрации или временного убежища люди находятся в стране нелегально, поэтому они не могут работать, получать медицинскую помощь, а их дети не могут пойти в школу.

Был ли кто-то насильно возвращен в Украину?

Мы не думаем, что такое случалось. Мы обжаловали все случаи принудительного возвращения, и обычно людей освобождали. Хотя есть, например, один человек из украинской Горловки, который находится в учреждении для временного содержания иностранных граждан в Санкт-Петербурге с 5 января 2015 года, потому что у него нет регистрации и суд постановил его выдворить. Его заявление на получение убежища, написанное в учреждении в январе 2015, до сих пор не рассмотрено.

Каково в России положение беженцев из Украины, по сравнению с положением беженцев из других стран?

Положение украинских беженцев лучше. Тысячи украинцев получили временное убежище, тогда как у большинства беженцев из других стран нет никакого статуса. Сирийцам, сирийским палестинцам, египетским коптам, например, в Санкт-Петербурге трудно даже попасть на прием в миграционную службу, потому что управления переполнены гражданами Украины. Другим беженцам не удается продлить их годовой временный статус. Мы обратились с этой проблемой к руководству ФМС и получили ответ, что будет выделен отдельный штат для работы с людьми не из Украины, в том числе нуждающихся в переводчике.

В 2013 году 13 сирийцев были задержаны и выдворены на Родину. Мы подавали апелляционные жалобы по многим делам, по некоторым обращались в Европейский Суд по правам человека, и сегодня в учреждениях для иностранных граждан в Санкт-Петербурге содержится всего один гражданин Сирии с целью выдворения, а в целом суды второй инстанции, отменяя решения о выдворении, со ссылками на нормы международного права, указывали, что в связи с войной людей невозможно выдворять в Сирию. Мы рады, что судьи Санкт-Петербурга и Ленинградской области руководствуются в этом вопросе нормами международного права.

Другая системная проблема заключается в том, что люди без гражданства из стран бывшего Советского Союза могут быть задержаны и заключены в учреждение для выдворения на срок до двух лет, если нет страны, куда их возможно выдворить, и прекратить заточение в течение всех двух лет фактически  невозможно. Почему людей продолжают удерживать в заключении, хотя реальных перспектив их выдворения нет?

Мы боролись с таким длительным содержанием в заключении людей без гражданства и 17 июля 2014 года выиграли в Европейском Суде по правам человека дело «Ким против Российской Федерации». Но мы знаем, что лиц без гражданства, находящихся в заключении, не освобождают при невозможности выдворения – когда ни одна страна не принимает их на свою территорию и лишение свободы перестает быть оправданным. В Санкт-Петербурге таких было как минимум десять человек. Пятерых недавно отпустили, основываясь на том, что «лишение свободы оправдано только в том случае, если принимаются реальные меры для выдворения и если государство действует с должным усердием». Однако выдворение как наказание для таких лиц не было запрещено. Это значит, что проблема долгого (двухгодичного) заключения с целью выдворения является системной проблемой российского законодательства.

Кроме того, во многих регионах в учреждениях для временного содержания мигрантов условия унизительные и бесчеловечные. Во многих регионах эти учреждения располагаются в бывших камерах или приемниках-распределителях. Они не предназначены и не оборудованы для длительного содержания людей. В таких камерах на одного человека приходится менее чем два квадратных метра площади, нет мест для приема пищи, людям негде гулять, заниматься спортом, нет мест для встреч и так далее. Долгие месяцы и годы их содержат в камерах в ожидании выдворения.

Как влияет деятельность Европейского Суда по правам человека на ситуацию с беженцами в России?

ЕСПЧ – наша единственна надежда. Суд предотвращает выдворение людей в страны, где они рискуют подвергнуться жестокому обращению. Это особенно важно, когда под угрозой выдачи или выдворения оказываются представители наиболее уязвимых групп, в частности – политические и религиозные деятели, люди, преследуемые в связи с этнической принадлежностью. ЕСПЧ помог изменить российскую правоприменительную практику по делам, касающимся экстрадиции в страны СНГ. Надеемся, эта практика станет частью российского правоприменения.

Спасибо за перевод Ренате Мустафиной.