И. против России (I v Russia), № 2

Факты

Заявитель – гражданин России, проживающий в одном из сел Урус-Мартанского района Чеченской республики.

В апреле 1996 г. он был назначен главой сельской администрации (т. е., главой села). Однако в июне 1996 г. администрация Урус-Мартанского района перестала выплачивать ему зарплату из-за недостатка средств. Затем, в августе, власть в Чечне захватили чеченские боевики, которыми были назначены новые главы местных администраций, в том числе и новый глава сельской администрации, в результате чего заявитель остался безработным.

Впоследствии, примерно через три года спустя в декабре 1999 г., и после возобновления боевых действий в Чечне, российское федеральное правительство вновь установило контроль над республикой, включая и Урус-Мартанский район, и Урус-Мартанская администрация была восстановлена. Тогда заявитель обратился с просьбой о выплате ему зарплаты. Администрация уведомила его, что зарплата будет выплачена как только появятся средства.

В декабре 2000 г. начал действовать Урус-Мартанский городской суд, примерно через четыре года после прекращения работы судов в Чечне в 1996 г. Несмотря на это, заявитель не мог подать иск с требованием о выплате зарплаты, поскольку суд, расположенный в Гудермесе, находился примерно в 80 км от села заявителя, который в силу своего материального положения не мог путешествовать на дальние расстояния. Плохая ситуация с безопасностью также означала, что такое путешествие могло быть опасным.

В июне 2001 г. заявитель вновь обратился в Урус-Мартанскую районную администрацию с просьбой о выплате зарплаты и ему опять сообщили, что она будет выплачена, как только появятся средства.

Вскоре после этого, в июле 2001 г. Урус-Мартанский городской суд переехал из Гудермеса в более доступное место и 8 октября 2001 г. заявитель обратился в суд с иском против Урус-Мартанской администрации в связи с невыплатой ему зарплаты. Однако суд отказал в рассмотрении его жалобы, заявив, что истек срок исковой давности, и потребовав, чтобы заявитель обратился с просьбой о восстановлении срока, хотя согласно российскому законодательству, только ответчик может поднять этот вопрос. Заявитель так и сделал, указав, что с 1996 г. по декабрь 2000 г. суды в Чечне не действовали и то, несмотря на то, что Урус-Мартанский городской суд начал работать в декабре 2000 г., он был расположен в Гудермесе, куда было опасно и дорого ездить.

Однако 16 октября 2001 г. городской суд отклонил его просьбу о восстановлении срока исковой давности, заключив, что установленный законом срок истек и заявитель должен был обратиться с иском не позднее чем через три месяца после даты начала возобновления работы Урус-Мартанского городского суда (т. е. декабрь 2000 г.) Председательствующий судья, назначенный сроком всего на один год, открыто сообщил заявителю, что он получил «распоряжение сверху» не выносить по таким делам решения в пользу истцов в силу того, что в государственном бюджете не хватает средств. Судья также заявил, что при вынесении решения по делу, он советовался с судьей Б. из Верховного Суда Чеченской Республики. Важно отметить, что решение суда совершенно не согласуется с решением, вынесенным им на следующий день по практически аналогичному делу, связанному с требованием частного лица о выплате неуплаченной зарплаты и восстановлении срока давности. В этом деле суд постановил, что «истец пропустил срок давности в силу веских причин, поскольку в Чечне с августа 1996 г. по декабрь 2000 г. суды не действовали, а с января 2000 г. по июль 2001 г. суд находился в Гудермесе и истец не мог туда обратиться из-за недостатка средств».

Далее, в ноябре 2001 г., заявитель обратился с жалобой на решение от 16 октября в Верховный Суд Чеченской республики, опираясь на те же самые доводы, что и в первой инстанции. Коллегия по гражданским делам Верховного Суда, однако, оставила решение от 16 октября 2001 г. в силе и подтвердила, что заявитель пропустил срок для подачи иска без уважительной причины. Заявитель полагает, что с процессуальной точки зрения в рассмотрении дела было допущено много нарушений, поскольку слушание представляло собой просто-напросто краткое обсуждение в комнате с лицами, которые формально не идентифицировали себя в качестве судей и которые не обладали даже самым приблизительным знанием обстоятельств дела. Вообще говоря, поскольку заявителю не сообщили, что это краткое обсуждение и было слушанием, он полагал, что это всего лишь предварительное слушание. Кроме того, только получив копию определения кассационной инстанции, заявитель узнал, что среди присутствовавших на «слушании» судей был судья Б., о котором упоминал районный судья в суде первой инстанции.

Предполагаемые нарушения Конвенции

Согласно ст. 6, заявитель жалуется, что ему было отказано в праве на доступ к суду, поскольку национальные суды отказали в восстановлении срока исковой давности для подачи жалобы и отказали в рассмотрении последней. Он также жалуется, что судьи не были беспристрастными и независимыми, поскольку, во-первых, на них оказывали влияние российские федеральные органы власти; во-вторых, судья первой инстанции был назначен сроком на год и таким образом его положение было лишено защищенности постоянного назначения; и в-третьих, судья Б. (с которым консультировался судья в первой инстанции) присутствовал на слушании в Верховном Суде. Он также жалуется на необоснованные задержки, поскольку основания его жалобы были переданы районным судом в Верховный Суд через четыре месяца после подачи.

Заявитель также утверждает о нарушении ст. 13 (отсутствие эффективного внутреннего средства защиты) и ст. 1 Протокола 1 (нарушение прав собственности отказом в выплате задолженности по зарплате).

Жалоба была подана в Суд в июле 2005 г.