Вопрос «Труда»: Надо ли копаться в 37-м?
«Мемориал» опубликовал данные тысяч сотрудников НКВД, житель Томска решил посмертно судить расстрелявших его прадеда. Стоит ли сегодня вгрызаться в прошлое?
Правозащитники опубликовали данные почти 40 тысяч сотрудников НКВД, работавших в органах в годы Большого террора, а житель Томска Денис Карагодин потратил четыре года, чтобы узнать имена тех, кто расстрелял его прадеда. Молодой человек намерен посмертно привлечь к ответственности всех исполнителей приговора. Так стоит ли сегодня вгрызаться в прошлое и будить лихо?
Олег Орлов, председатель совета правозащитного центра «Мемориал»
— Необходимо расследовать все обстоятельства Большого террора. Как ни странно, сделано недостаточно. Многие архивы закрыты до сих пор, информация всплывает медленно. А обнародовать документы о палачах и жертвах стоит, хотя острые дискуссии неизбежны. Но живое общество не может без споров, и они лучше вымученного «единомыслия».
Дмитрий Быков, писатель
— А почему бы и не расколоть общество по этому вопросу? Зачем тут подчеркивать единство? Есть выражение: «Кровь вопиет». Неясно, почему та кровь не должна остаться без отмщения. Пусть словами, но преступление прошлого должно быть осуждено. Надо залезть и в 1917 год. И тогда одни убивали, а другие нет. Почему же нам надо все время объединяться? Хотя тут консенсус очевиден: никто не хочет жить в условиях террора.
Анатолий Вассерман, политический консультант
— Тему 37-го действительно использовали для разлада, раскола в обществе. А надо бы в ней разбираться всерьез, а не зачислять огульно одних в палачи, а других — в жертвы. Все куда сложнее. Есть смысл, например, рассказать, за какие грехи осудили и расстреляли прадеда Дениса Карагодина. Биография у него богатая. Во время Гражданской и после нее он совершил деяния подсудные. И то, что обвинения сформулированы в терминологии той эпохи, не делает его невинной жертвой. Сочувствую Карагодину: тяжело узнавать, что среди твоих родственников были не только ангелы во плоти… А что касается тех, кто работал в НКВД в 1937-м, то некоторая часть их понесла наказание уже к 1939 году, когда вовсю мела новая метла…
Валерий Леонов, профессор, научный руководитель Библиотеки РАН
— Со временем наступает новое осознание прошлых событий. И здесь нужно больше доверять документам и фактам. Мой дед просидел в лагере 12 лет. В 1937-м его арестовали, а в 1949-м его не стало. Образованный человек, бухгалтер. Из-за его биографии наша семья была вынуждена скитаться по стране, скрываясь от глаз НКВД. Или вот: наша библиотека издала материалы по известному «Академическому делу» 1929–1931 годов, когда жертвами стали десятки ученых. Так что же, предлагаете обо всем этом помалкивать?
Автор — Евгений Акатов