Описание дела
Александр Атаманов обвиняется в том, что, якобы «разделяя идеологию украинской организации «Правый сектор», в основу которой заложены радикальный украинский национализм и подчёркнутая русофобия», и которая запрещена в России как экстремистская, 23 декабря 2018 года «предпринял активные действия, направленные на склонение и иное вовлечение» в неё трёх незнакомых ему граждан и «иных неустановленных лиц». Он также обвиняется в приобретении «в неустановленные следствием время, месте и способом» и хранении без цели сбыта 45,22 грамма марихуаны (что соответствует значительному размеру) и 2,7 грамма вещества, содержащего героин, 6-моноацетилморфин и ацетилкодеин (что соответствует крупному размеру).
По версии следствия, 23 декабря 2018 года между 16-17 часами Атаманов якобы «проводил беседы» с прохожими возле пятигорского ресторана «Колос», провозглашал лозунги, демонстрировал и раздавал листовки с призывами вступить в «Правый сектор». При этом сам Атаманов утверждает, что в это время был дома с семьёй. По его словам, о «Правом секторе» он знает только из телевизора, в Украине никогда не был и друзей или родственников там не имеет.
21 марта 2019 года в 10:50 Александра Атаманова остановили на улице два сотрудника Центра «Э», якобы за нецензурную брань. Версии обвинения и Атаманова о произошедшем также сильно отличаются.
По словам сотрудников Центра «Э», у них на тот момент была информация о незаконном хранении им наркотиков, огнестрельного оружия, боеприпасов, взрывчатых веществ и взрывных устройств, и они направлялись с двумя понятыми для обследования машины Атаманова, где он мог всё это хранить. По пути, возле дома по адресу ул. Шоссейная, 166, они увидели идущего навстречу Атаманова. Он громко нецензурно выражался по телефону. Сотрудники подошли к Атаманову, представились, попросили прекратить брань. В ответ он размахивал руками, пытался спровоцировать драку и убежать. Также, испугавшись их приближения, Атаманов якобы попытался избавиться от 1,14 грамма марихуаны, выбросив свёрток на землю из правого кармана куртки. Рядом находились сотрудники спецназа, которые повалили Атаманова на землю и надели на него наручники. Оперативники вызвали следственно-оперативную группу, а до её приезда охраняли обстановку. Приехавшие полицейские в присутствии тех же понятых произвели осмотр места происшествия и изъяли свёрток и смартфон Атаманова. Затем Атаманова на машине доставили в отдел полиции для составления административного протокола. Понятые сопровождали его и сотрудников от выхода из машины до отделения, рюкзак всё время был при нём.
По версии Атаманова, в этот день он в 8 утра поехал на работу. Работодатель попросил его получить медицинскую справку, поэтому он ненадолго заехал домой за деньгами, припарковал машину около своего дома на улице Казарменной и вышел навстречу водителю организации, который должен был встретить его около ул. Шоссейной, 99а и подвезти. В 10:50 на перекрёстке ул. Шоссейной и Казарменной из машины вышел человек в штатском, не представился, показал удостоверение, которое он не разглядел, и попросил подойти к машине. Из машины выбежали люди в масках, повалили Атаманова на землю, сняли рюкзак, забрали телефон, надели наручники, а тот же человек в штатском что-то положил ему в левый карман куртки, после чего его подняли и на машине отвезли в другое место. У дома на ул. Шоссейной, 166 люди в масках вытащили его, положили на землю, кто-то из ехавших в машине полез в правый задний карман его брюк. Атаманов звал на помощь, но никого рядом не было. Затем тот же человек в штатском бросил перед ним свёрток. После осмотра места происшествия, люди в масках надели на него наручники, посадили в машину между собой и отвезли в отделение. При этом они ему угрожали. Рюкзак с момента задержания был вне его видимости, в машине рюкзака не было. По приезду человек в маске справа от него надел на свою левую руку наручник, вывел Атаманова, вручил рюкзак. Они зашли в отдел наркоконтроля, после чего с несколькими сотрудниками вошли в отделение полиции.
В отделении полиции Атаманов был задержан по делу об административном правонарушении о мелком хулиганстве, якобы для своевременного рассмотрения материала. В рамках административного задержания был произведён его личный досмотр, в ходе которого в правом заднем кармане брюк обнаружено 2,7 грамма вещества, содержащего героин, 6-моноацетилморфин и ацетилкодеин, а в левом боковом кармане куртки и рюкзаке – два свёртка марихуаны, 1,14 и 42,94 грамма. Кроме того, в рюкзаке Атаманова было обнаружено 25 листовок «Правого сектора». В тот же день у Атаманова взяли смывы с рук, экспертиза в последствии нашла в них следы героина. Сотрудники Центра «Э» также провели обследование машины Атаманова, но ничего незаконного там не обнаружили.
22 марта 2019 года судья Приходько О.Н. Пятигорского городского суда назначила Атаманову 2 суток административного ареста по ч. 2 ст. 20.1 КоАП РФ («Мелкое хулиганство с неповиновением законному требованию представителя власти»). При рассмотрении дела суд исходил из того, что Атаманов не работает, и назначил арест вместо альтернативного ему штрафа.
23 марта 2019 года следователь следственного отдела ОМВД России по городу Пятигорску Янталец И.В. возбудил в отношении Атаманова уголовное дело по ч. 2 ст. 228 УК РФ. Как только истёк срок административного ареста Атаманова, его сразу задержали в качестве подозреваемого по данному уголовному делу. Вечером того же дня Атаманову было предъявлено обвинение. Янталец расследовал дело ещё месяц, до передачи старшему следователю Нерсисяну Э.Л.
24 марта 2019 года в доме Атаманова произвели обыск. Незаконных предметов обнаружено не было, изъяли смартфон жены и её отчима и флешку. 25 марта судья Цыганова О.И. Пятигорского городского суда признала обыск законным.
25 марта 2019 года та же судья избрала в отношении Атаманова меру пресечения в виде заключения под стражу до 23 мая. Следователь в суде ссылался на рапорт оперативника, согласно которому при водворении в ИВС Атаманов якобы выражал намерение скрыться в Украину. Рапорт в предоставленных нам материалах дела отсутствует. Из постановления об избрании меры пресечения следует, что защите он также не предъявлялся. В дальнейшем судьи Фурсов В.А. и Ковалёв В.Г. продлевали срок заключения под стражу на тех же основаниях.
20 мая 2019 года старший следователь следственного отдела по Пятигорску следственного управления Следственного комитета РФ по Ставропольскому краю Погосян А.М. возбудил в отношении Атаманова уголовное дело по ч. 1.1 ст. 282.2 УК РФ. 24 мая 2019 года дела против Атаманова были соединены, и далее расследованием по обоим обвинениям занимался Погосян.
15 августа 2019 года, ссылаясь на показания Атаманова, что при задержании ему подбросили наркотики, а сотрудники в масках угрожали физической расправой, Погосян выделил соответствующие материалы дела в два отдельных производства. Проверка по факту подброса наркотических средств была поручена самому Погосяну. Он отказал в возбуждении уголовного дела, сославшись на показания сотрудников Центра «Э» и понятых, что этого не было, и не попытался проверить правдивость их показаний. Статус проверки по факту угроз неизвестен, по словам жены дело также возбуждено не было.
Также из дела были выделены материалы по факту обнаружения признаков преступления, предусмотренного п. «г» ч. 4 ст. 228.1 УК РФ («Незаконные производство, сбыт или пересылка наркотических средств, психотропных веществ или их аналогов в крупном размере») и административного правонарушения, предусмотренного ст. 20.29 КоАП РФ («Производство и распространение экстремистских материалов»), статус которых неизвестен.
26 августа 2019 года Погосян предъявил Атаманову новое обвинение по ч. 2 ст. 228 УК РФ и ч. 1.1 ст. 282.2 УК РФ, а тремя днями позже составил обвинительное заключение. 9 сентября 2019 года оно было направлено в суд, пройдя перед этим согласование руководителя следственного отдела Парфейникова И.С. и утверждение заместителя прокурора города Пятигорска Степанова Р.В.
Четыре с половиной из пяти месяцев предварительного следствия Атаманова представлял адвокат по назначению. Он был из Кисловодска и позднее признался жене Атаманова, что был не заинтересован приезжать в Пятигорск для работы по делу.
Атаманов вину не признал. Он утверждает, что событие преступления отсутствовало, вина не доказана, а дело полностью сфальсифицировано.
23 июля 2020 года Пятигорский городской суд приговорил его к пяти годам колонии общего режима.
24 сентября 2020 года Ставропольский краевой суд снизил срок наказание на 2 месяца.
12 ноября 2021 года кассационная инстанция отменила приговор и отправила дело на новое рассмотрение в апелляционной инстанции.
Доказательства обвинения
Обвинение по ч. 1.1 ст. 282.2 УК РФ строится, главным образом, на показаниях четырёх свидетелей, которые якобы видели, как 23 декабря 2018 года Атаманов выкрикивал националистические высказывания (например, «русские и украинцы братья, им мешают жить вместе захватившие власть евреи и путинисты, которых нужно уничтожать»), призывал собравшуюся вокруг него группу молодых мужчин вступать в «Правый сектор» и раздавал листовки с националистическими призывами и контактными телефонами. Трое из четверых свидетелей опознали Атаманова в ходе ОРМ «отождествление личности по фотографии», а четвёртый указал место вербовки в ходе проверки показаний на месте. Двое свидетелей также прошли очную ставку с Атамановым, в ходе которой узнали его и настаивали на своих показаниях.
Один из свидетелей якобы взял у Атаманова пять листовок и в начале марта 2019 года передал их вышедшим на него оперативникам. Согласно результатам лингвистического исследования, в листовках негативно оцениваются лица по принадлежности к группе «евреи» и содержатся призывы к враждебным действиям одной группы лиц по отношению к другой по признакам расы, национальности, языка и происхождения. Они оказались аналогичны 25 листовкам, изъятым при личном досмотре Атаманова 21 марта 2019 года.
Также свидетелем обвинения выступает сотрудник Центра «Э», утверждающий, что с 2018 года имелась оперативная информация о причастности Атаманова к экстремистской деятельности и том, что Атаманов поддерживает связь с лицами, состоящими в «Правом секторе», которая подтвердилась в ходе ОРМ. При этом под результатами ОРМ очевидно имеются в виду опрос указанных ранее свидетелей, отождествление личности с их участием, изъятие пяти листовок и результаты их лингвистического исследования.
В распоряжении обвинения есть результаты прослушивания телефонных переговоров Атаманова в ноябре 2018 – марте 2019 года, в ходе которых он в том числе называл своего знакомого еврея «уёбком» и «жидовской псиной».
Помимо этого, обвинение ссылается на данные о местонахождении мобильного телефона Атаманова 23 декабря 2018 года, который в 15:52-16:25 определялся по базовой станции на ул. Шоссейной, 106, недалеко от места предполагаемой вербовки.
Также к доказательствам отнесены смартфоны Атаманова, его жены и её отчима, а также флешка, изъятая у него дома. На телефоне Атаманова якобы присутствует переписка с украинским номером, просящим о встрече, а на телефоне жены отсутствуют фотографии и видео в день предполагаемой вербовки, которые могли бы доказать его нахождение дома. Остальные предметы ничего не доказывают.
Обвинение по ч. 2 ст. 228 УК РФ строится, главным образом, на изъятых у Атаманова при задержании наркотических средствах и полученных смывах с рук, а также заключениях экспертов о природе этих веществ и содержании героина в смывах.
В распоряжении обвинения также есть результаты прослушивания телефонных переговоров Атаманова в ноябре 2018 – марте 2019 года, в ходе которых он в том числе договаривается о встрече «покурить», говорит, что может быстро достать «ганджубас», предлагает «вариант по рублю в течение часа», размышляет об эффекте и вреде отдельных наркотиков.
Собеседник, с которым Атаманов говорил про «вариант по рублю в течение часа», – его давний товарищ. Он дал показания, что с 2017 года Атаманов курил марихуану.
Обвинение также опирается на показания сотрудников МВД, участвовавших в задержании Атаманова и работавших с ним в отделении, и присутствовавших при этом понятых. С одним из понятых была очная ставка по поводу сброса наркотиков.
Доказательства защиты
Защита по ч. 1.1 ст. 282.2 УК РФ основывается на показаниях двух свидетелей, которые, находясь в предполагаемом месте вербовки в предполагаемое время вербовки, вербовки не видели. Кроме них, нахождение Атаманова дома подтверждают проживающие с ним члены семьи. Показания давнего друга подтверждают его аполитичность.
Защита по ч. 2 ст. 228 УК РФ основывается на показаниях членов семьи, друга и часто контактировавшей с ним продавщицы о здоровом образе жизни Атаманова. Жена также утверждает, что собирала рюкзак в день задержания и наркотиков не видела.
По информации жены, из Атаманова неоднократно пытались выбить признательные показания, а также угрожали заразить его ВИЧ-инфекцией и гепатитом, подкинуть наркотики жене, сына отправить в детский дом и т.д. В данный момент Атаманов содержится в СИЗО № 2 в Пятигорске. По словам жены, там на него продолжают оказывать давление, в том числе сотрудники избивают палками.
Основания признания политзаключённым
1) Уголовное преследование ведётся по политическому мотиву
Возбуждение уголовного дела в отношении Александра Атаманова произошло на фоне непрекращающейся с весны 2014 года антиукраинской кампании в государственных средствах информации и в высказываниях официальных лиц, занимающих высшие руководящие должности в России. Руководство России, с одной стороны, официально «открещивается» от участия в конфликте с Украиной, с другой стороны, занимает, очевидно, антиукраинскую позицию, что выражается и в пропаганде, и в неофициальной военной помощи «ДНР» и «ЛНР», и в нарушении территориальной целостности Украины в феврале-марте 2014 года, результатом которой стало непризнанное международным сообществом присоединение Крыма к России, и в политических преследованиях украинских граждан и морально поддерживающих Украину россиян, и в запрете ряда украинских националистических организаций спустя примерно полгода после начала войны. С 2017 года российские правоохранительные органы ведут кампанию преследования лиц, обвиняемых в участии в запрещённом «Правом секторе», жертвой которой стал в том числе Александр Атаманов. Этот комплекс действий со стороны государства направлен на удержание власти субъектами властных полномочий.
Обоснованность запрета «Правого сектора» вызывает сомнения. Аргументация относительно данной организации в соответствующем решении Верховного суда РФ от 17 ноября 2014 года не выдерживает никакой критики, а в основу решения положены как минимум непроверенные факты.
Во-первых, в обоснование необходимости запретить «Правый сектор» приводится дело Сенцова: «...в мае 2014 г. органами Федеральной службы безопасности раскрыты совершенные сторонниками «Правого сектора», объединившимися в террористическое сообщество, два террористических акта и пресечена подготовка к третьему в г. Симферополе». Мы детально изучали дело Сенцова и не увидели никакой связи между осуждёнными по этому делу и «Правым сектором»; в целом дело известно большим количеством фальсификаций и неадекватной квалификацией хулиганских деяний как террористических. При этом на 17 ноября 2014 года по делу не было вынесено ни одного приговора, и факты, упоминающиеся в решении о запрете «Правого сектора» не были установлены судом.
«Совершение поджога офиса Симферопольского местного городского отделения Всероссийской политической партии «Единая Россия» 18 апреля 2014 г. воспрепятствовало его законной деятельности», - говорится в решении, однако, из процесса по делу Сенцова стало известно, что Симферопольское отделение «Единой России» было создано только 24 апреля 2014 года.
Во-вторых, в решении говорится о возбуждении уголовного дела в отношении лидера «Правого сектора» Дмитрия Яроша по ст. 205.2 («Публичные призывы к терроризму или публичное оправдание терроризма») и 280 («Публичные призывы к экстремистской деятельности») УК РФ в связи с публикацией на странице «Правого сектора» во «Вконтакте» 1 марта 2014 года текста «обращения Яроша к Доку Умарову». Пресс-служба организации заявила, что аккаунт одного из администраторов сообщества был взломан и что ни Ярош, ни «Правый сектор» в целом с таким обращением не выступали. «Обращение» не было размещено на сайте или в других социальных сетях организации и было удалено из «Вконтакте».
В-третьих, в решении указывается, что «на сайте http://pravyysektor.info имеется программа политической партии «Правый сектор» «Реализация украинской национальной идеи в процессе государства», согласно которой одним из политических принципов является политика в отношении «крымских татар», «существование которых вне Украины невозможно», а также указывается то, что «всякие попытки проигнорировать или отложить крымско-татарский вопрос или решать его вопреки украинским национальным интересам неизбежно обернутся новыми бедами - и для украинцев, и для крымских татар, и для представителей других национальностей, прежде всего тех, которые проживают в Крыму», - но не объясняется, почему упомянутое обсуждение национального вопроса внутри Украины (по всей видимости, актуальное до аннексии Крыма) должно быть запрещено.
Правозащитный центр «Мемориал» неоднократно фиксировал политические преследования в делах, так или иначе связанных с «Правым сектором», и признал политзаключёнными например Александра Шумкова, Владимира Домнина, Романа Терновского, Николая Дадеу и Дениса Бахолдина.
Сам Атаманов связывает своё преследование с местью знакомого, который освободился по досудебному соглашению незадолго до его задержания. В октябре 2018 года этот знакомый настойчиво пытался свести Атаманова с неким украинским вербовщиком, а после отказа сотрудничать вербовщик несколько раз связывался с Атамановым (садился в машину, приходил домой, присылал сообщения), спрашивая не передумал ли он. Вскоре после окончательного отказа сотрудничать Атаманова задержали, а знакомый написал ему сообщение: «За всё в этой жизни нужно платить».
Мы полагаем, что преследование могло быть вызвано сочетанием факторов: личным конфликтом и оговором, а также стремлением правоохранительных органов улучшить статистику борьбы с экстремистскими организациями.
Хотя мы считаем недоказанной какую-либо связь Атаманова с «Правым сектором», ни на основе просмотренных нами материалов уголовного дела, ни на основе собственного поиска онлайн, и не знаем точную причину его преследования, сам факт преследования по политическому обвинению участия в «Правом секторе» представляется достаточным для признания политического мотива.
Дела об административном правонарушении и хранении наркотиков, в свою очередь, с большой вероятностью могли использоваться для изоляции Атаманова и оказания на него давления с целью убедить признать свою вину за вербовку.
2) В деле есть признаки фальсификации доказательств при отсутствии события или состава правонарушений
После изучения материалов дела мы склоняемся к выводу, что в каждом из его компонентов содержатся признаки фальсификации доказательств.
Административное правонарушение и обнаружение запрещённых предметов
Правозащитный центр «Мемориал» неоднократно фиксировал случаи, когда сомнительные административные дела о мелком хулиганстве использовались для изоляции лица до его задержания в качестве подозреваемого по уголовному делу и взятия под стражу (например, в делах Владимира Домнина и Николая Дадеу). Показательно, что Атаманову назначили административный арест ровно на тот срок, который был необходим для получения заключений экспертов и возбуждения дела о хранении наркотиков. К тому же, по словам жены Атаманова, в течение этого времени его избивали и угрожали, требуя признать вину за наркотики и вербовку.
Версия обвинения о происходившем 21 марта 2019 года представляется крайне противоречивой. Согласно ей, сотрудники Центра «Э» с понятыми направлялись для проведения ОРМ «обследование транспортного средства» Атаманова. К этому моменту оперативники осуществляли наблюдение за Атамановым, поэтому не могли не знать, что он всегда парковал машину около своего дома на улице Казарменная. Однако, направляясь для проведения ОРМ на машине, они не поехали к дому Атаманова, а вышли на улице Шоссейной и пошли остаток пути пешком. По словам жены Атаманова, сторона улицы Шоссейной, по которой они якобы шли, является пустынной и в рабочее время там редко встречаются прохожие. При этом сотрудники спецназа якобы случайно оказались неподалёку.
Заслуживают внимания и понятые. Первого из них пригласили, когда он был у рынка «Людмила», в 10 минутах езды на машине от улицы Шоссейной. Непонятно, почему понадобилось привозить его издалека. Если оперативники полагали, что не найдут понятых на месте, они скорее всего пригласили бы сразу двух понятых с людного места у рынка. Именно привезённого издалека понятого в последующем пригласили для очной ставки с Атамановым про сброс наркотиков на улице Шоссейной.
В последующем понятых несколько раз опрашивали, и их показания совпадали буквально или с минимальными различиями, что создаёт впечатление, что текст копировали из одного документа в другой. Это вызывает сомнения в независимости понятых. Однако именно они будут присутствовать и при составлении протокола об административном задержании в отделении полиции, и при личном досмотре, когда были якобы обнаружены остальные наркотики и листовки. Помимо показаний оперативников, только на их показания будет опираться обвинение, утверждая, что данные предметы не были подброшены.
Эпизод со сбросом свёртка марихуаны также представляется неправдоподобным. Атаманов якобы сделал это на глазах сотрудников Центра «Э», когда они попросили прекратить нецензурно выражаться и предъявить документы (по словам самих сотрудников) или сообщили о намерении провести осмотр машины (по словам понятых). Если бы Атаманов хотел избавиться от наркотиков, он мог сделать это незаметно позже. Кроме того, логично было бы выбросить не марихуану, а героин, ведь Атаманов безусловно должен был знать, какой наркотик тяжелее. Наконец, согласно показаниям понятых, спецназ повалил Атаманова на землю после того, как он выбросил свёрток и пробежал 7-10 метров. Однако на фотографии с осмотра места происшествия видно, что Атаманов лежит примерно в метре от свёртка.
Вопросы вызывает и транспортировка Атаманова в отделение полиции на «Ладе-Гранте». Согласно показаниям понятых, они оба ехали с Атамановым, в машине он был в поле их зрения, и они видели, что ему ничего не подбрасывалось. Из этого логично было бы предположить, что понятые вместе с ним ехали на заднем сиденье. Однако по показаниям Атаманова, на заднем сиденье с ним сидели люди в масках, к руке одного из которых при выходе из машины пристегнули его наручники. Таким образом, либо понятые и были сотрудниками спецназа, либо хотя бы один из них отсутствовал в машине, а другой ехал на переднем сиденье, и возможность наблюдать за подбрасыванием у них отсутствовала.
В заключение отметим нелепость самой идеи, что человека, находившегося под наблюдением и прослушиванием телефонных переговоров по оперативной информации о причастности к экстремистской деятельности, незаконном хранении наркотиков, огнестрельного оружия, боеприпасов, взрывчатых веществ и взрывных устройств, задержали за нецензурную брань среди рабочего дня по пути за медицинской справкой. Представляется, что, если бы фабула обвинения по уголовному делу была реальной, выбрали бы более подходящий момент, чтобы взять Атаманова с поличным, например встречу с другими сторонниками «Правого сектора», раздачу листовок или покупку наркотиков. В одном из перехваченных телефонных разговоров за день до задержания Атаманов договаривался заехать к собеседнику «покурить», но попытки его задержать тогда не было. Задержание при таких обстоятельствах, на наш взгляд, свидетельствует о том, что было известно: ждать нечего и лучшей ситуации всё равно не будет.
Преследование по ст. 282.2 УК РФ
Достоверность показаний основных свидетелей обвинения и изъятых у одного из них листовок, якобы полученных им у Атаманова, вызывает сомнения по ряду причин.
Прежде всего, всех свидетелей объединяет зависимость от правоохранительных органов, либо из-за уголовного бэкграунда, либо из-за иной связи с ними.
-
Первый опрошенный свидетель, давший показания о событиях 23 декабря 2018 года, в тот день находился в ЦВСИГ, что документально подтверждено. При этом он содержался там всю вторую половину декабря и январь, поэтому есть все основания считать его показания о событиях этого дня заведомо ложными. В более поздних показаниях свидетель утверждал, что впервые был опрошен оперативниками у себя дома, однако на момент первого опроса и проведения отождествления личности он содержался в СИЗО по подозрению в совершении мошенничества. Налицо намеренное искажение фактов дважды, возможно в связи с давлением правоохранительных органов.
-
Второй опрошенный свидетель был единственным, кто взял листовки, а также точно запомнил дату и время вербовки, с которыми оперативники потом соотнесли информацию о местонахождении телефона Атаманова. В социальных сетях опубликовано множество фотографий 2011 года, на которых этот свидетель позирует в полицейской форме за рабочим столом в отделении полиции, с оружием и рацией. Таким образом, он работает в полиции или имеет там знакомых, организовавших подобную фотосессию. По информации жены Атаманова, данный свидетель был неоднократно судим. В деле упоминается одна судимость по ч. 2 ст. 158 УК («Кража»), причём от отбывания наказания он был условно-досрочно освобождён за день до событий, о которых давал показания.
Предполагаемое место вербовки весьма людное, в том числе там находится ресторан, магазин, место сбора таксистов. К тому же, 23 декабря 2018 года было воскресным днём. Несмотря на это, трое из четверых свидетелей (и все, кто опознал Атаманова) – иногородние, которые были там проездом. Иных очевидцев вербовки по поручению следствия оперативникам найти не удалось. Защита же нашла двух свидетелей, которые, находясь в предполагаемом месте вербовки в предполагаемое время вербовки, вербовки не видели. Кроме того, нахождение Атаманова дома в это время подтверждают проживающие с ним члены семьи.
Показания свидетелей обвинения весьма похожи друг на друга и содержат одинаковые детали, которые, как представляется, трудно вспомнить спустя 2-4 месяца, тем более чтобы их одними и теми же словами вспомнили несколько человек, в том числе: конкретные лозунги, которые якобы выкрикивал Атаманов, его имя и описание одежды (при том, что в ней не было ничего примечательного). По их словам, они видели, как «за трансформаторной будкой, расположенной за рестораном «Колос», стоят несколько молодых парней». Атаманов был «одет в спортивные штаны и куртку, на голове была спортивная шапка». Он «стал кричать, что является сторонником «Правого Сектора»», «что его зовут Александр», «русские и украинцы братья, им мешают жить вместе захватившие власть евреи и путинисты, которых нужно уничтожать» и другие подобные лозунги и «стал убеждать всех вступать в «Правый Сектор»», потому что там «хорошо платят», «в Украине престижно состоять в данной организации», можно «стать уважаемым политиком или чиновником», «немало парней из КМВ выехали для вступления». Представляется странным, что Атаманов, раздавая листовки, стал бы кричать своё имя и что он поддерживает «Правый сектор». Очевидно, что это детали, добавленные для необходимой следствию квалификации.
Для отождествления свидетелям были предложены фотографии, на которых узнать Атаманова не представляло труда. Из фотографий, предложенных двум свидетелям, только один Атаманов подходил под данное ими до этого описание. Третьему свидетелю были предложены три фотографии, из которых подходили только две.
Примечательно также, что показания свидетелей обвинения не подкреплены иными доказательствами. По словам жены Атаманова, место, на котором якобы происходила вербовка, попадает в поле съёмки четырёх видеокамер. Представляется удивительным, что обвинение не запросило и не приобщило соответствующие видеоматериалы, чтобы подтвердить показания свидетелей. При этом, записи видеокамер хранятся только три месяца, и Атаманова задержали ровно спустя три месяца, когда записи были удалены, поэтому защита не смогла их получить. Кроме того, с изъятых оперативниками листовок, которые якобы раздавал Атаманов, не были сняты отпечатки пальцев, хотя это было бы убедительным доказательством вины Атаманова.
Что касается листовок, как изъятых у свидетеля, так и изъятых у Атаманова при личном досмотре, на наш взгляд сомнительно, что они могли использоваться для вербовки в «Правый сектор» в Пятигорске. Целевой аудиторией предположительной вербовки были русские, о чём один из свидетелей обвинения прямо говорит: «по-моему, все присутствующие были русскими», при этом часть листовок на украинском языке, а некоторые из них при этом содержат антирусские высказывания. Представляется, что человек, заинтересованный в успешной вербовке и выкрикивающий, что «русские и украинцы братья», выбрал бы более подходящие материалы.
Учитывая сомнительные обстоятельства задержания и личного досмотра Атаманова, мы считаем, что обнаруженные у него листовки могли быть подброшены ему в рюкзак. Также, следствие не сняло отпечатки пальцев с пакета с листовками, хотя это было бы убедительным доказательством их принадлежности Атаманову.
Обвинение ссылается на данные о местонахождении мобильного телефона Атаманова 23 декабря 2018 года в 15:52-16:25, чтобы доказать, что он в 16-17 часов занимался вербовкой у ресторана «Колос». При этом местонахождение определяется на основе детализации телефонных переговоров. Детализация находится на дисках, приобщённых к делу, поэтому у нас не было возможности с ней ознакомиться. Однако обращает на себя внимание, что базовая станция, по которой определялся телефон в это время, находится на ул. Шоссейной, 106, что рядом не только с рестораном, но и с домом Атаманова. Чтобы точно установить, определялся ли бы телефон по другой станции, если бы Атаманов находился дома, потребовался бы запрос к телефонной компании, а его сделано не было. Наконец, если Атаманов разговаривал по телефону в 15:52-16:25, он вряд ли мог с 16 часов одновременно осуществлять вербовку.
В результате прослушивания телефонных переговоров Атаманова в ноябре 2018 – марте 2019 года, следствие получило записи нескольких разговоров, в которых он в разговоре с третьими лицами называет своего знакомого еврея «уёбком» и «жидовской псиной». Использование их как доказательства экстремистской деятельности вызывает лишь недоумение. Во-первых, данные слова относятся к конкретному знакомому Атаманова и не распространяются на всех евреев, что, по словам жены, этот знакомый еврей готов подтвердить как свидетель защиты. Другого своего знакомого Атаманов также называет в разговоре «долбоёбом», что свидетельствует о допустимой в его кругу форме коммуникации. Во-вторых, и главное, – сам факт того, что за пять месяцев прослушивания телефонных переговоров не удалось зафиксировать ни одного разговора о «Правом секторе», листовках, Украине и т.д. может свидетельствовать лишь о невиновности Атаманова.
Обвинение использует для доказательства своей позиции тот факт, что на телефоне Атаманова присутствует переписка с украинским номером, а на телефоне его жены отсутствуют фотографии и видео в день предполагаемой вербовки, которые могли бы доказать его нахождение дома.
При этом, телефон Атаманова был изъят при осмотре места происшествия 21 марта 2019 года, но осмотрен был лишь 6 августа 2019 года. В ходе этого осмотра и обнаружены сообщения с украинского номера. Примечательно, что согласно протоколу осмотра, телефон извлекли из пакета с неправильной биркой (предметы, изъятые при обыске дома, а не с места происшествия). Это наталкивает на мысль, был ли он по-прежнему надлежащим образом упакован и не оказывалось ли на него до осмотра неправомерное воздействие. Примечательно также, что Атаманов не ответил на указанные сообщения, а значит коммуникации с украинским номером они в любом случае не доказывают.
Телефон жены Атаманова был изъят при обыске дома 24 марта 2019 года, при этом не указано, как он был упакован. Телефон был осмотрен без включения 20 апреля 2019 года, в тот же день признан вещественным доказательством, упакован и сдан в камеру хранения. Затем только 6 августа 2019 года телефон осмотрели с включением и не нашли фото и видео за 23 декабря 2018 года. При таких обстоятельствах не исключено, что подтверждающая невиновность Атаманова информация была удалена. Жена предоставила нам некоторые фотографии с этого телефона, сохранившиеся в облаке. Они были сделаны за 40-50 минут до предполагаемого преступления и сами по себе не свидетельствуют о присутствии Атаманова дома в спорный промежуток времени, но они косвенно подтверждают, что какие-то фотографии за данный день могли быть в телефоне.
Преследование по ст. 228 УК РФ
Обвинение в хранении наркотиков строится в основном на изъятых у Атаманова веществах и смывах с рук, а также заключениях экспертов о наркотической природе этих веществ и содержании героина в смывах.
Как подробно рассмотрено выше, обстоятельства задержания и личного досмотра Атаманова были весьма сомнительными, и вещества могли быть ему подброшены. Представляется маловероятным, что Атаманов, направляясь утром за медицинской справкой, нёс с собой крупный размер наркотиков. К тому же, свидетели защиты утверждают, что Атаманов вёл здоровый образ жизни и серьёзно занимался спортом.
Также странно, что следствие не сняло отпечатки пальцев, потожировые следы с пакетов и свёртков с наркотиками, не назначило экспертизу крови, мочи или волос, ведь всё это позволило бы получить весомые доказательства вины Атаманова. Проведённая же по запросу следствия комиссионная психиатрическая экспертиза не нашла у него признаков наркомании, что наоборот свидетельствует в пользу его невиновности.
Единственным доказательством, которое действительно может породить сомнения в невиновности Атаманова в этой части обвинения, являются результаты прослушивания его телефонных переговоров в ноябре 2018 – марте 2019 года, в ходе которых он в том числе договаривается о встрече «покурить», говорит, что может быстро достать «ганджубас», предлагает «вариант по рублю в течение часа», размышляет об эффекте и вреде отдельных наркотиков. Товарищ Атаманова, с которым он говорил по телефону про «вариант по рублю», выступает свидетелем обвинения. Согласно его показаниям, Атаманов курил марихуану с 2017 года.
Однако вполне вероятно, что даже если Атаманов употреблял наркотики (мы считаем, что это не доказано), то это был незначительный размер марихуаны, влекущий административную ответственность. Об этом косвенно свидетельствует и то, что следствие не смогло установить время, место и способ приобретения наркотиков, несмотря на наблюдение за Атамановым и прослушивание телефонных переговоров. Вероятно, в реальности речь шла о настолько малом количестве, которое нельзя было использовать для возбуждения уголовного дела.
Также, по словам жены Атаманова, свидетель сообщал ей о давлении и угрозах, под влиянием которых дал показания, вскоре после чего он уехал из Ставропольского края. Подтвердить информацию не представляется возможным, но, учитывая предшествующие длительные дружеские отношения, участие свидетеля в телефонном разговоре про некий «вариант по рублю», привлечением к ответственности в связи с которым его могли запугивать, и отъезд из региона, она заслуживает внимания.
Правозащитному центру «Мемориал» известна практика фальсификации дел о хранении наркотиков на Северном Кавказе (например, в делах Михаила Савостина,
Руслана Кутаева, Жалауди Гериева, Андрея Коломийца и Оюба Титиева). Причём Михаил Савостин, как и Атаманов проживавший в Ставропольском крае, сообщил, что в деле Атаманова работало то же отделение Центра «Э», что и в его деле. По словам Савостина, во время лишения свободы он встречал несколько людей, пострадавших от подбрасывания наркотиков этими сотрудниками.
3) Уголовное преследование ведётся в нарушение гарантированных прав и свобод
Атаманов заявлял об угрозах физической расправой при его задержании. По информации жены, из него неоднократно пытались выбить признательные показания, что продолжается и сейчас. Ему также угрожали заразить ВИЧ-инфекцией и гепатитом, подкинуть наркотики жене, сына отправить в детский дом и т.д. На данный момент мы не можем подтвердить или опровергнуть применение пыток к Атаманову, но считаем нарушение права на свободу от пыток важным дополнительным основанием признания его политзаключённым и будем внимательно следить за информацией об этом.
4) Исключения не применимы
В той части обвинения, в которой речь идёт о якобы распространении Атамановым призывов к насилию по национальному признаку, мы считаем его вину недоказанной по вышеуказанным причинам. Изучив социальные сети Атаманова, мы понимаем, что в прошлом он вероятно придерживался националистических взглядов, но про призывы к насилию в связи с этим нам неизвестно. На основании имеющейся в нашем распоряжении информации, основания применить исключение отсутствуют.
Применительно к принятым Правозащитным центром «Мемориал» критериям, обстоятельства преследования позволяют полагать, что лишение свободы было применено с целью упрочения либо удержания власти субъектами властных полномочий, основано на фальсификации доказательств вменяемых преступлений при отсутствии их события или состава, а также произведено в нарушение прав и свобод, гарантированных Международным пактом о гражданских и политических правах и Европейской Конвенцией о защите прав человека и основных свобод.
Правозащитный центр «Мемориал» считает Александра Атаманова политзаключённым и требует незамедлительного прекращения его преследования по ч. 1.1 ст. 282.2 УК РФ, а также привлечения к ответственности лиц, причастных к фабрикации уголовного дела и нарушению его прав на стадии предварительного следствия. Инкриминируемое Атаманову хранение наркотических веществ по ч. 2 ст. 228 УК РФ должно быть объективно расследовано из-за признаков фальсификации доказательств и нарушения его прав на этапе предварительного следствия. Мы также выступаем за объективное расследование сообщений о применении к нему насилия и угроз при задержании и на протяжении всего фактического лишения свободы.
Признание лица политзаключённым или преследуемым по политическим мотивам не означает ни согласия Правозащитного центра «Мемориал» с его взглядами и высказываниями, ни одобрения его высказываний или действий.
На иждивении Атаманова находится пожилая мать и малолетний ребёнок.
Адвокат: Виталий Зубенко ( +7 962 446 00 86)
Как помочь
Адрес для писем:
357500, Ставропольский край, г. Пятигорск, ул. Теплосерная, д. 123, ФКУ Следственный изолятор № 2 УФСИН России по Ставропольскому краю, Атаманову Александру Сергеевичу, 1989 г.р.
Пожертвование на карту «Сбербанка России» Атамановой Натальи Александровны (жена): 4276 6000 3530 8598
Пожертвование на счета Союза солидарности с политзаключёнными, открытые для помощи всем политзаключённым:
- Яндекс-кошелёк: 410011205892134
- Карта «Сбербанка России»: 5469 3800 7023 2177
- PayPal: [email protected]
Ссылки на публикации в СМИ:
ОВД-Инфо. В Пятигорске Следственный комитет обвиняет местного жителя в склонении к участию в «Правом секторе» // http://ovdinfo.org/express-news/2020/04/28/v-pyatigorske-sledstvennyy-komitet-obvinyaet-mestnogo-zhitelya-v-sklonenii-k
Информационно-аналитический центр «СОВА». Пятигорск: матерился в публичном месте, хранил наркотики и вербовал в «Правый сектор»? // http://sova-center.ru/racism-xenophobia/news/counteraction/2020/04/d42365/
Дата составления справки: 27.09.2020 г.
