Подмосковные заложники сирийского кризиса
Почему беженцы не возвращаются домой и надеются на помощь России
Более 7 тысяч сирийских граждан находятся сейчас в России. Около полутора тысяч из них ожидают получения статуса временного убежища, статус беженца имеют 800 человек, остальные считаются нелегалами. И это только по официальным данным.
Сирийские беженцы не могут вернуться домой — война, однако в России многим не легче — без документов нельзя найти работу, без работы оформить документы. Замкнутый круг, внутри которого мантра «Россия и Сирия — друзья», хотя некоторые сирийцы не верят.
О том, как сегодня живут сирийские беженцы, кто им помогает и на что они надеются в России, в материале корреспондента Федерального агентства политических новостей.
Большие надежды
Понедельник, 21 ноября серьезный день, в Лосино-Петровском открывается первая школа для беженцев. Занятия, знакомство назначены на 12 часов дня. Сирийцев нет. Нет их и спустя полчаса. Преподаватели и организаторы волнуются: в городе проживает более 500 сирийских беженцев, об открытии школы они знают, почему тогда не приходят? Причина проста. Рядом со входом в новую школу припарковалась полицейская машина. Как впоследствии рассказали будущие ученики, — побоялись, что начнется проверка документов, а потому, решили не рисковать. Организаторам пришлось буквально уговаривать беженцев перестать бояться и посетить занятия. Уговоры подействовали и вскоре уже двадцать сирийцев стучались в дверь новой школы.
«В нашей школе мы поможем подготовить сирийских детей к учебе, чтобы дальше они могли нормально обучаться вместе со своими сверстниками», — рассказывает председатель Комитета «Гражданское содействие» Светлана Ганнушкина, — «Мы предполагаем помогать и взрослым освоить русский язык. Это полезная деятельность, так как привлечет людей к нашей культуре, языку, это то, что им поможет помочь адаптироваться». Подмосковные заложники сирийского кризиса
Школа в Лосино-Петровском стала второй по счету, созданной силами участников комитета «Гражданское содействие» и при поддержке УВКБ ООН. Первая находится в Ногинске, где также обучаются сирийские беженцы.
Как замечает Ганнушкина, открытие школы в Лосино-Петровском не было запланировано организацией. Наоборот, они и не знали, что в городе большая диаспора сирийских беженцев.
«В Лосино-Петровском обнаружилось очень много сирийских беженцев. К сожалению, сосчитать их всех не представляется возможным. Много нелегалов, проблемы с документами. Они появились здесь, так как тут фабрики, которые организовали люди, живущие здесь постоянно, они и приглашают на работу своих соотечественников».
До начала военных действий в Лосино-Петровский сирийцы приезжали по рабочей визе. Работали в течение года, уезжали домой, а после продлевали визу. После начала войны для сирийцев дорога на родину закрылась. Тогда они обратились за временным убежищем, до 2015 года такой статус получить было не так сложно.
«У многих сирийцев до сих пор этого убежища нет, но тем не менее, мы решили, что им нужно помогать. Есть еще такой момент, что, когда сирийцы приезжали на работу, здесь были только взрослые, а после войны приехали и дети и этих детей надо учить. Вне зависимости от того, легально они здесь или нет, — убеждена Ганнушкина. — В Конституции сказано, что каждый ребенок имеет право на образование. Дошкольное образование мы предоставить не можем, но считаем, что в школу должны ходить все. Наша задача — подготовить этих людей к школе».
Учат в школе
Подготовка детей к российской школе от нее самой практически не отличается. С детьми и некоторыми взрослыми, желающими говорить по-русски, будет заниматься преподаватель. Пока точное расписание еще неизвестно, но планируются занятия каждый день после обеда.
«Программа обучения у нас официальная, которая утверждена министерством образования России. Обучение включает русский язык, немного математики, природоведение. Программа рассчитана на 4 часа в день», — вводит в курс дела преподаватель Галина Леонидовна.
Подмосковные заложники сирийского кризисаОна уже вела подобные уроки для сирийских детей. Летом 2016 «Гражданское содействие» организовывало курсы русского языка в Лосино-Петровском. Тогда у Галины Леонидовны обучались 18 детей вместе с родителями. Как отмечает преподаватель, после таких занятий двоих детей удалось устроить в российскую школу.
«Сирийские дети очень хотят учиться. Они за лето таблицу умножения выучили, все дни выучили, все месяцы. Они очень хотят учиться и нам нужно им в этом помочь».
Тем временем, к школе подходят опоздавшие сирийцы. Среди них и школьник Иса. Ему 6 лет, и он уже давно в России, хотя по-русски стал говорить только после летних курсов. Иса рассказывает, что ему 6 лет, он скоро пойдет в школу, а его дела идут хорошо. Больше пока рассказать не может — переходит на арабский.
У Исы есть младший брат, которого также записывают на занятия в школу. Помимо них на первое занятие приходят и брат с сестрой Ноя и Бассиль. Им по два и пять лет, но как говорит их мама Ая, они будут ходить в школу вместе с мамой. Она тоже хочет выучить русский язык.
«Я живу в России уже пятый год. С недавнего места живу в Лосино-Петровском. Все зависит от того, где муж находит работу. Раньше, например, мы жили в Ногинске. Сама я не работаю, сижу с детьми, но так больше я не могу. Хочу учиться, чтобы понимать, что происходит вокруг меня», — делится Ая.
Женщина рассказывает, что во время войны в Сирии они с мужем потеряли родителей. Дом семьи Аи, где она жила с родителями и детьми разрушен и возвращаться им в буквальном смысле некуда.
«Я бы хотела в Алеппо, но куда? Что мы там теперь будем делать? Мне нравится Россия, но и здесь очень тяжело. Помимо того, что постоянно проблемы с документами, проблемы и с русскими в городе. Женщины боятся нас, сириек, из-за того, что мы в хиджабах ходим, говорят на нас. Поэтому, мы стараемся вместе держаться и поменьше выходить на улицы».Подмосковные заложники сирийского кризиса.
Косые взгляды
То, что сирийских беженцев в Лосино-Петровском видеть еще не привыкли, подтверждают все. И не только сирийцы. Как сообщают в руководстве комитета «Гражданское содействие» открыть школу в городе было непросто.
«Были с руководством города разговоры о том, что будет школа. Но у нас как — руководство всегда взволнованно всякой такой инициативой. У нашего населения нет привычки, что само же гражданское общество что-то делает. Вместо того, чтобы поддержать, руководство всегда ждет, когда им сверху дадут распоряжение и пока этого распоряжения нет, они волнуются», — говорит Ганнушкина.
Сначала комитет обращался в местное управление образования, там им отказали. В результате, все расходы на содержание школы комитет взял на себя, преподавателя также, нашел самостоятельно.
Несмотря на отказ сотрудничать с комитетом, представители управления образования на открытие школы пришли. Посидели около получаса, порассматривали учебники и не дождавшись сирийцев, удалились. От комментариев воздержались.
Как предполагают в руководстве комитета, представителей министерства смущает то, что у сирийцев нет документов. Статус беженца имеют всего двое в Лосино-Петровском. Остальным повально отказывают, тем самым превращая их в нелегалов. Подмосковные заложники сирийского кризиса
Острый вопрос
Жить в России проблематично и тем, кто уже давно получил российское гражданство, имеет семью и работу. Бизнесмен Рияд живет в Москве 26 лет. После того, как началась война перевез жену и детей из Алеппо в Лосино-Петровский. Сам открыл здесь маленький бизнес, но. Детей не взяли в российскую школу.
«Вы представляете, у меня дети подростки. Одному 22, другому 16 лет. Они уже четыре года без учебы. Оба говорят только по-арабски, общаются только со мной и моими знакомыми сирийцами. Эта школа надежда для меня, я хочу, чтобы дети знали русский язык и могли адаптироваться в России», — рассказывает Рияд.
Причин, по которой детей не берут в российские школы несколько. Это отсутствие регистрации или других необходимых документов, незнание русского языка.
Рияд рассказывает, что несмотря на гражданство россиянином себя не ощущает. Общается только со своими, социальные льготы также обошли его стороной.
«Я уверен, что как только в Сирии наступит мир, никто из сирийцев, даже граждан, здесь не останется. Очень тяжело и не только из-за детей, не свое место, да и климат трудно переносить. Я внимательно слежу за происходящим в Сирии и пришел к выводу, что кризис отчасти наступил из-за того, что вмешалась Америка и остальные страны. Что касается моих прогнозов по этой ситуации, то тут вспоминаются такие русские слова — надежда умирает последней. Надеемся, что война закончится, ведь Россия помогает».
С мнением Рияда согласен и другой сириец, также гражданин России, Анвар. В России он 26 лет, и также, после войны перевез семью и детей, и также столкнулся с проблемами — детей не берут в школу.
«У меня четверо детей. От 13 до 7 лет. Они учатся в школе в Египте, потому что очень трудно поступить в школу здесь. Я не думаю, что в Египте безопасно, но там лучше условия для моей семьи. Нам уже дали детский сад, а детей направили в школу. Они приняли как граждан России нас в Египте и помогли. Здесь же — постоянные отказы».
Анвар рассказывает, что планирует вернуть жену и детей в Россию.
«Я, что, зря 20 лет потратил в этой стране? У меня здесь какая-никакая, но работа. А что в Сирии? У меня нет уже там ни дома, ни фабрики. На фабрике мы шили фабрику свитеров. Я здесь пытался открыть подобную фабрику, но не получилось. Все рабочие сирийцы, а у них проблемы с документами, в итоге каждый день у нас полиция. Пришлось забыть об этой идее».
Анвар говорит, что не против работать и с русскими, но рабочие часто пьют, отказываются выходить на смены, а некоторые и вовсе неуважительно относятся.
«Я в принципе, нормально общаюсь с русскими здесь. Есть некоторые, кто считает — о, черный приехал, а есть и адекватные, но их меньше».
По словам Анвара, в Лосино-Петровский вот уже 9 месяцев не приезжают сирийцы.
«Россия не дает возможность давать приглашения. Все мои родственники остались в Алеппо. Я хотел выслать приглашение брату, как гражданин России, мне не отказали, но. Они тянут уже 50 дней с этим, а по закону ответ должен быть через 20 дней. Так что девять месяцев сюда уже никто не приезжает. УФМС говорит — война закончилась у вас, возвращайтесь домой, в Алеппо».
Что касается ситуации в самом Алеппо, то она остается критической. В городе и окрестностях идут тяжелые бои. Террористы удерживают тысячи мирных жителей в восточном Алеппо и не допускают попыток выйти через гуманитарные коридоры. Подмосковные заложники сирийского кризиса
Неутешительный прогноз
В комитете «Гражданское содействие», куда в большинстве своем обращаются сирийские беженцы, работают несколько юристов. Татьяна Ефремова рассказывает, что юридические трудности возникают у каждого из них. Чаще всего к ней обращаются за помощью в получении статуса беженца или временного убежища. Помочь всем, говорит Ефремова невозможно, а в последнее время и вовсе одни отказы.
Подтверждает слова Ефремовой второй юрист Майван. Сам он афганец, с трудом получил статус беженца, о гражданстве говорит, можно пока забыть.
«Я сам как сапожник без сапог. Борюсь, чтобы давали гражданство сирийцам, а сам не могу получить. И документы все в порядке, но почему-то постоянно откладывают и переносят мое дело», — улыбается юрист.
Он рассказывает, что в 2016 году решать юридические вопросы стало сложнее. Идут сплошные отказы в выдаче статуса временного убежища.
«В 2015 году было больше положительных решений. В УФМС ссылаются на то, что в Сирии стало мирно, гуманитарная миссия есть, да и российские войска помогают. В этом году было 2 положительных решения — предоставили временное убежище. Мои прогнозы на 2017 год к сожалению, неутешительные, думаю, опять будут отказы. Мы все видим, что в Сирии неспокойно и еще долго не восстановят мир, но миграционная служба этого не видит. В 2016 году стали выдворять сирийцев. У нас нет тех, кто бы уехал туда добровольно. Люди боятся возвращаться в войну, но их заставляют».
Автор: Валерия Покидова