И снова о Собире

19 марта я уже писала о том, что наша полиция не понимает, что за документ свидетельство о предоставлении временного убежища. Поэтому нашего водителя постоянно задерживают сотрудники полиции и пытаются отправить в Узбекистан, несмотря на то, что Генеральная прокуратура в этом Узбекистану отказала.

Однако, похоже, что дело обстоит несколько сложнее.

Собир получил временное убежище в 2012 году после того, как ЕСПЧ применил правило 39 своего регламента и запретил его выдачу. До 2015 года его никто не трогал.

В сентябре 2015 года полиция снова начала проявлять к нему интерес: дважды его задерживали, и его адвокату Розе Магомедовой приходилось его вызволять из отделения полиции. При этом хватало простого объяснения ситуации.

В марте 2016 года Собир купил машину на свое имя. И тут пошли задержания одно за другим. Объяснений уже не хватало: приходилось звонить в прокуратуру и побуждать дежурного прокурора вмешаться, чем я и писала ниже.

Но вот наступило 9 мая День Победы — один из последних объединяющих нас праздников. Собир был дома. Около часу дня раздался звонок телефона.

— Рустамов Собир Аминович?

— Да.

— Вам надо придти на Садовую-Самотечную в ГИПДД Московской области.

— Сначала я посоветуюсь с адвокатом, — сказал Собир и позвонил Розе.

Роза записала номер телефона, с которого Собира вызвали в полицию. Это был номер мобильного телефона, по которому ответил молодой женский голос. Женщина назвала себя Региной Рыкиной и сказала, что она сотрудник ГПДД, и они сейчас отрабатывают несколько машин в связи с дорожным происшествием.

Регина предложила, чтобы Собир приехал на площадь Ильича встретиться с ней.

Для меня загадка, почему Розу не удивило такое рвение полиции в праздничный день, почему встреча назначается на улице, а не в помещении ГИПДД. Куда девалась их осторожность?

Но так или иначе, Собир к трем часам дня поехал на встречу с незнакомкой Региной.

На площади он набрал ее номер и увидел женщину, которая взяла телефон. Он помахал ей, она подошла к машине и попросила у него документы. Собир отдал ей в руки свое свидетельство, документы на машину и водительские права.
В то же мгновение к ним подкатила другая машина и перегородила ему дорогу. Из нее выскочили шестеро молодцов, заломили ему руки за спину, надели наручники и запихнули в свой автомобиль.
В машине он провел 2,5 часа. Ему задавали вопросы вперемежку с нецензурной руганью, обвиняли в причастности к терроризму, в участии в экстремистских религиозных организациях, кричали, что он здесь не нужен. Было понятно, что они кого-то ждут. Позвонить адвокату ему не дали. Больше всего Собир боялся, что это узбекская спецслужба.

Наконец, появились сотрудники милиции, и Собира повезли в ОВД «Таганское».

Там до часа ночи уже 10 мая продолжался опрос или допрос в том же стиле. Не разрешали звонить домой, не давали пить, не кормили. Полицейские все время говорили о запросе узбекских коллег и о выдаче его в Узбекистан, а Собир убеждал их посмотреть письмо из прокуратуры о снятии его с розыска в связи с Постановлением Верховного суда об отмене экстрадиции.

Потом Собира посадили в «автозак» и повезли по Москве, собирая таких же бедолаг. Всего собрали семь человек и к 5-ти утра привезли на Петровку, 38.

Там их встретил сотрудник ГУВД Москвы, проверил документы Собира и спросил:

— А этого зачем привезли? У него же все в порядке, надо его отпустить.

В 6 утра Собира снова привезли в ОВД на Таганку.

В 9.30 жена Собира позвонила Розе и спросила, где ее муж. Только тогда Роза поняла, что они с Собиром совершили ошибку, доверившись незнакомой Регине, но ее номер уже не отвечал.

С 10 до 12 дня адвокат Роза Магомедова обзванивала полицию в поисках таинственной Регины Рыкиной, но там о такой сотруднице никому не было известно. Тогда Роза подала заявление о похищении человека. Нечего и говорить, что все мы были в страшном волнении, поскольку похищения узбеков и незаконная передача их российскими силовиками спецслужбам Узбекистана для нас, к сожалению, далеко не новость.

Около 10 утра Собир не выдержал, начал шуметь. В 11 Собира повезли в Таганскую межрайонную прокуратуру, где их встретил помощник прокурора. Там, по словам Собира, с ним были вежливы.

Собир потребовал, чтобы его документы из ОВД доставили в Прокуратуру. Прокурор посмотрел его бумаги и удивленно спросил:

— Вы показывали эти документы в полиции?

В 12.10 прокурор позвонил ему домой и объяснил сыну Шукрату, где находится его отец.

Шукрат передал Розе номер, с которого ему звонил прокурор. Роза соединилась с ним и объяснила то, что Собир говорил в полиции: есть Постановление Верховного суда об отмене экстрадиции Собира. Прокурор попросила привести Постановление, но адвокат предложила найти его на сайте Суда.

Копии всех документов нашлись в Савеловской прокуратуре, куда Собира доставляли в прошлый раз.

После этого прокурор принес Собиру извинения и отпустил его с миром.

На этот раз Собир не подписал никаких документов о том, что не имеет претензий к полиции. Он провел под стражей 23 часа в праздничный день, который был испорчен для всей его семьи.

Но не это сейчас волнует меня больше всего.

Меня не оставляет чувство, что странная девушка Регина и шестеро ее подручных готовили очередное похищение гражданина Узбекистана по заказу спецслужб этой страны. Праздничный день был выбран неспроста: кому будет охота в такой день биться за простого узбекского водителя?

А каждое похищение власти Узбекистана оплачивают исполнителям наличными и не в рублях. Это нам известно от тех недопохищенных узбеков (и не только узбеков), в присутствии которых велись переговоры или прямо отдавались деньги. Сомневаться в таких свидетельствах у меня нет оснований.

Бороться с этим нам не под силу. Да и как можно бороться с коррупцией, если именно за сборник антикоррупционных экспертиз наша организация признана «исполняющей функции иностранного агента»?
Признаемся: мы агенты Собира и таких, как он, иностранцев. И это нелегкая работа.