Правозащитный Центр «Мемориал» считает Олега Сенцова, Александра Кольченко и Геннадия Афанасьева политзаключенными

Суть дела

Всех четверых следствие и суд причислили к террористической группе. К деяниям сообщества отнесли ночные поджоги офиса «Русской общины Крыма» (14 апреля 2014 года) и регионального отделения «Единой России» (18 апреля 2014 года). От поджогов никто не пострадал, в одном случае обгорела дверь, а в другом помещение кухни, однако, они были квалифицированы как теракты.

По версии ФСБ, группа готовилась к подрыву памятника Ленину в ночь на 9 мая 2014 года, что тоже было расценено как потенциальный теракт, и пыталась приобрести для этого взрывные устройства.

Фактически приобрести бомбу пытался Чирний, при этом Александр Пирогов, к которому он обратился за помощью, написал заявление в ФСБ и помогал правоохранительным органам вести наблюдение, передавая Чирнию муляжи взрывных устройств. Когда Чирний извлекал муляжи из тайника, он был задержан.

В дальнейшем он дал признательные показания и назвал Сенцова руководителем группы. Впоследствии он сообщал украинскому консулу, что подвергался при задержании побоям и угрозам. Следующим был задержан Геннадий Афанасьев, он также подписал признание и дал показания против Сенцова.

31 июля 2015 года в судебном заседании по делу Сенцова и Кольченко Геннадий Афанасьев отказался от своих показаний, сказав, что дал их под давлением. Позже он рассказал адвокату Александру Попкову, что после задержания подвергался избиению, пыткам (противогазом, электрическим током, лишением сна), угрозам, и это заставило его оговорить Сенцова и частично себя.

Сам Сенцов также заявлял о том, что подвергался пыткам. По его словам, он был похищен в Симферополе за день до официального задержания, 10 мая 2014 года, его избивали, душили пакетом, раздевали донага и угрожали изнасиловать дубинкой. Следы побоев были зафиксированы спустя три недели. Как утверждает Сенцов, следователь ФСБ Артём Бурдин предложил ему признать вину и получить 7 лет колонии, а после отказа объявил, что тот будет обвинён в руководстве группой и получит 20 лет.

Олег Сенцов

Сенцов был признан виновным в организации террористического сообщества (ч. 1 ст. 205.4 УК РФ), поджогах, квалифицированных как теракты (пункт "а" ч. 2 ст. 205), подготовке к подрыву памятника, квалифицированной как приготовление к теракту (ч. 1 ст. 30 и пункт "а" ч. 2 ст. 205), и попытке приобрести взрывные устройства (ч. 3 ст. 30 и ч. 3 ст. 222), незаконном приобретении и хранении оружия и взрывчатых веществ (ч. 3 ст. 222).

Сенцов не участвовал ни в поджогах, ни в подготовке к подрыву памятника, но был признан виновным в этих действиях только потому, что якобы является руководителем преступной группы, отдававшим команды её участникам. Единственным подтверждением этих команд были показания Чирния и Афанасьева.

Суд не принял во внимание, что Афанасьев от своих показаний публично отказался.

Чирний подтвердил показания, данные на следствии. Мы, однако, находим, что показания Чирния содержат признаки фальсификации: например, 9 мая он утверждает, что идея взорвать памятник Ленину была озвучена Афанасьевым, а на следующий день, что Сенцовым. Видео со скрытой камеры, содержащее разговоры Чирния и Пирогова, в принципе опровергает версию о существовании террористического сообщества, которое причастно и к поджогам, и к подготовке взрыва памятника. Чирний неоднократно говорит, что делает СВУ по своей инициативе и планирует подрыв с конкретными людьми, которые подозреваемыми или обвиняемыми по делу не являются.

Мы считаем, что вина Сенцова не доказана и он должен быть полностью оправдан.

Александр Кольченко

Александру Кольченко вменяется участие в поджоге офиса «Единой России» (пункт "а" ч. 2 ст. 205) и участие в террористическом сообществе (ч. 2 ст. 205.4). Он не отрицает, что участвовал в поджоге, а именно наблюдал за улицей, пока Чирний и Никита Боркин (находится в розыске) поджигали здание. При этом Кольченко не признал вину, считая, что его действия не являются терроризмом.

Мы согласны с позицией Кольченко. Поджог был совершён ночью, участники понимали, что в офисе никого нет. При этом не выдвигались никакие требования. За последние годы офисы партии «Единая Россия» в различных регионах РФ неоднократно подвергались поджогам, иногда при схожих обстоятельствах, при этом преследования осуществлялись, как правило, по ч. 2 ст. 167 УК (Поджог, до 5 лет тюрьмы) или по ст. 213 (Хулиганство, до 7 лет тюрьмы). Таким образом, преследование Кольченко не соразмерно ни нанесённому ущербу, ни стандартной российской практике.

Обвинение в участии Кольченко в террористическом сообществе мы находим голословным, поскольку он только один раз участвовал в неправовом действии с другими фигурантами.

Геннадий Афанасьев

Геннадий Афанасьев был осуждён за участие в террористическом сообществе (ч. 2 ст. 205.4), поджоги офиса «Русской общины Крыма» и регионального отделения «Единой России» (пункт "а" ч. 2 ст. 205), подготовку к подрыву памятника Ленину (ч. 1 ст. 30 и пункт "а" ч. 2 ст. 205 и ч. 3 ст. 30 и ч. 3 ст. 222). Изначально он полностью признал свою вину и пошёл на сделку со следствием.

После того, как он публично заявил о применённых к нему пытках, он пояснил адвокату, что действительно участвовал в поджогах, но не имел отношение к приобретению бомбы. Изучив дело, мы пришли к аналогичному выводу: запись разговоров Чирния и Пирогова указывает на то, что Афанасьев к подготовке подрыва памятника Ленину не причастен. Мы полагаем, что ФСБ вынудила Афанасьева на самооговор по данному эпизоду, чтобы сконструировать версию о террористическом сообществе.

Как и в случае с Кольченко, мы полагаем, что квалификация поджогов как террористических актов избыточна. Сам Афанасьев говорит сейчас о том, что его мотивы были хулиганскими, а не террористическими.

Мы отмечаем, что после публичных заявлений Афанасьева о том, что он под пытками оговорил Сенцова и Кольченко, ему грозит реальная опасность.

Обстоятельства, связанные с оккупацией Крыма

Дело расследуется с масштабными нарушениями прав человека и международного права. С точки зрения международного права, Россия осуществила оккупацию Крыма. В этом случае, согласно IV Женевской конвенции, запрещён угон гражданского населения с оккупированной территории: люди, которые обвиняются в диверсиях против оккупирующей державы, должны на время следствия, суда и тюремного заключения содержаться на оккупированной территории.

Беспрецедентным является и принуждение Сенцова и Кольченко к смене гражданства с украинского на российское.

Ряд факторов даёт понять, что дело имеет очевидный политический подтекст. Одним из них является постоянное неуместное упоминание «Правого сектора». У следствия нет никаких реальных данных, свидетельствующих о том, что фигуранты дела имеют какое-либо отношение к данной организации. Мы полагаем, что истинный мотив навязчивого включения «Правого сектора» в обвинение заключается в создании примитивного медийного образа националистической угрозы в Крыму.

Мы требуем немедленного и безусловного освобождение Олега Сенцова, его полной реабилитации и тщательного расследования его заявлений о пытках со стороны ФСБ.

Мы требуем также расследовать заявления о пытках Геннадия Афанасьева и обеспечить ему безопасность. Дела Геннадия Афанасьева и Александра Кольченко должны быть пересмотрены и квалифицированы адекватно их реальным действиям. При этом следствие должно прекратить приписывать Кольченко российское гражданство против его воли и возвратить его в Крым, согласно международному праву.

Мы не нашли возможным признать политзаключённым Алексея Чирния, однако, обращаем внимание, что он, как и другие крымчане, вывезен из Крыма незаконно, есть серьёзные основания подозревать, что подвергался насилию со стороны сотрудников ФСБ, а в квалификации его действий усматривается политическая тенденциозность.

Признание лица политзаключённым не означает ни согласия ПЦ «Мемориал» со взглядами и высказываниями признаваемых политзаключенными лиц, ни одобрения их высказываний или действий.