Мнимые «экстремисты». Дело о «Таблиги Джамаат» на Алтае

С осени 2013 года в мировом суде Онгудайского района Республики Алтай проходят слушания по делу двух имамов - 45-летнего Сержана Сватова и 30-летнего Хайдар-Али Бугусынова, обвиняемых в организации деятельности запрещенного в России международного исламского движения «Таблиги Джамаат» (ст.282-2 ч.1 УК РФ). Следствие в отношении трех других религиозных деятелей было прекращено в апреле 2013 года – вскоре после того, как мусульмане Кош-Агачского района обратились с письмом к президенту Владимиру Путину, в котором призывали остановить преследование верующих, подвергающихся гонениям за проповедническую деятельность и мирные собрания.

По мнению Правозащитного центра «Мемориал», это уголовное дело, возбужденное в мае 2012 года, наглядно демонстрирует не только сомнительный характер обвинений в «экстремизме» в отношении местных религиозных деятелей, но и ставит вопрос о правомерности запрета в России самого движения «Таблиги джамаат». Детальный анализ уголовного дела будет представлен нами позднее. Сейчас ограничимся лишь кратким описанием сложившейся ситуации.

По версии следствия, имам мечети районного центра Кош-Агач Сержан Сватов, получивший высшее духовное образование в Казахстане, вернувшись в 2004 году на родной Алтай, до 2009 года открыто распространял в регионе идеологию «Таблиги Джамаат». С 2006 года аналогичную деятельность вел и имам села Ташанта того же района Хайдар-Али Бугусынов. После запрета деятельности «Таблиги Джамаат» в России в 2009 году обвиняемые, действуя «из религиозных побуждений», продолжали осуществлять организационную деятельность, направленную на продолжение противоправной активности запрещенной международной организации, с соблюдением мер конспирации. В качестве доказательства общественно опасного, «экстремистского» характера деятельности обвиняемых следствие ссылается на решение Верховного Суда РФ, в котором в декларативной форме утверждается, что последователи движения в публичных выступлениях в мечетях якобы призывают к насильственному захвату власти в РФ, допускают высказывания, направленные на возбуждение национальной, расовой и религиозной вражды, оскорбляющие высшее руководство страны.

Парадокс состоит в том, что ни одного высказывания обвиняемых с призывами к захвату власти, насилию или возбуждению вражды следствие так и не обнаружило. Хотя была проделана кропотливая работа: допрошены десятки свидетелей, многие месяцы осуществлялось прослушивание телефонных разговоров и т.п. Как хорошо известно специалистам-исламоведам, последователи «Таблиги Джамаат» принципиально избегают в своих проповедях высказываний по политическим и правовым вопросам. Это вынуждены признать и привлеченные следствием эксперты, указавшие, что движение «Таблиги Джамаат» «позиционирует себя как сугубо аполитичное, но при этом ставит глобальную задачу распространения Ислама во всем мире». Не удалось найти радикальные цитаты и в распространяемых в России работах основателя «Таблиги Джамаат», некоторые из которых после запрета движения были включены в федеральный список экстремистских материалов. Фактически весь «экстремизм» в идеологии российский таблигов сводится лишь к декларированию убежденности в превосходстве собственных религиозных воззрений, что, как известно, характерно для представителей практически всех конфессий.

Другой примечательный момент связан с тем, что в обвинительном заключении неоднократно упоминается о членстве в «Таблиги Джамаат», «вербовке новых членов» и т.п. Между тем, как вынужден был признать привлеченный следствием в качестве эксперта историк Эдуард Николаев, в миссионерской «Таблиги Джамаат» «отсутствуют признаки формальной организации», в том числе – фиксированное членство. В решении Верховного суда РФ 2009 года также отмечается, что «из представленных суду материалов следует, что у религиозного объединения отсутствует четкая организационная структура», «в него входит ряд организаций».

Специфические черты идеологии «Таблиги Джамаат», отличающие это движение от т.н. «традиционного ислама», в ходе следствия также не зафиксированы. Обвиняемые исповедуют традиционный ислам суннитского толка.
Не выявлено и какое-либо зарубежное финансирование от экстремистских групп.

Часть деятельности, связанной с поездками даватистов и направлением на учебу в Кыргызстан, осуществлялись в рамках соглашения, заключенного между местной общиной и Духовными управлением мусульман Кыргызстана.

Что же остается для обвинений в «экстремизме»? Остаются прежде всего внешние формы давата (призыва к исламу). Как известно, в рамках «Таблиги Джамаат» практикуются выезды на 3 и 40 дней, в ходе которых группы волонтеров обычно живут в мечетях той местности, куда приезжают. Прибывшие получают на это разрешение имама и главы местного самоуправления. Даватисты ходят по селу, от дома к дому, призывая мусульман посещать мечеть. Читают Коран, Хадисы. Обучаются и сами: как правильно читать намаз, соблюдать исламские нормы в быту и др. Существует и определенная координация этих поездок, правила поведения при выходе на дават.

Может ли такого рода мирная религиозная деятельность рассматриваться в качестве уголовного преступления?
С точки здравого смысла понятие «экстремизм» может относиться лишь к содержанию той или иной идеологии, взглядов или связанных с ними действий. К сожалению, в основу обвинения положен другой подход: грубо говоря, выехал на дават на три дня - ты экстремист, на неделю – уже нет.

В ходе следствия были допрошены десятки свидетелей, многие из которых сами участвовали в таких поездках или собраниях. Для некоторых это осталось единичным эпизодом, другие участвовали в миссионерской деятельности более активно. При этом из показаний свидетелей не видно, что кто-либо из них вступал в какую-то подпольную организацию или участвовал в конспиративной «экстремистской» деятельности, угрожающей общественной безопасности РФ. Практически все мероприятия проводились открыто, в собраниях и выездах на дават мог участвовать любой мусульманин. Как видно из материалов дела, на некоторых встречах присутствовал даже муфтий (глава мусульман) Алтая, заявивший в ходе допросов, что не разделяет идей таблига.

Обвиняемые, на наш взгляд, справедливо говорят о незаконном и необоснованном ограничении религиозных свобод. Можно вспомнить ноябрьский инцидент, когда имама Сержана Сватова вынудили снять чапан (традиционная одежда) под предлогом того, что этим он якобы демонстрирует неуважение к суду. Республиканская прокуратура, правда, заявила, что жалобы «не нашла своего объективного подтверждения».

Если логику спецслужб довести до логического конца, то потребуется привлечь к уголовной ответственности тысячи мнимых «экстремистов». В уголовном деле упоминаются многочисленные собрания и встречи даватистов (мусульманских миссионеров) в различных регионах России, применительно к мусульманским районам Алтая один из подозреваемых говорит: «В каждом селе есть свой джамаат»!

Вызывает тревогу, что в последние годы все больше мирных мусульман становятся жертвами крайне несовершенного антиэкстремистского законодательства. По сообщениям СМИ, в 2010-2013 годах уголовные дела о «Таблиги Джамаат» были возбуждены в восьми субъектах федерации. В большинстве случаев дело заканчивалось штрафом. Однако в 2012 году один из подсудимых был приговорен к полутора годам лишения свободы.

Виталий Пономарев
Правозащитный Центр «Мемориал»