Москва: люди исчезают по северокавказскому сценарию?

В Правозащитный центр «Мемориал» обратились родственники людей, пропавших без вести в Москве в ночь с 24 на 25 сентября 2010 года. Вечером пятеро человек, трое из которых — жители Северного Кавказа, отправились в Историческую мечеть (Москва, ул. Б. Татарская, 28) для совершения пятничного намаза. Домой они не вернулись. До сих пор судьба всех пятерых исчезнувших – Зелимхана Ахметовича Чибиева, Магомеда Хайбулаевича Исрапилова, Джамала Зиядиновича Магомедова, Акила Джаватхановича Абдуллаева и Довара Назимовича Асадова – их родственникам не известна.

В ПЦ «Мемориал» обратились Анета Барасбиевна Суншева и Ксения Владимировна Нажмутдинова. Они сообщили, что их мужья – Зелимхан Чибиев и Магомед Исрапилов – бесследно исчезли. 24 сентября оба мужчины выехали из своих квартир в ближнем Подмосковье, где живут временно, в Москву для совершения пятничного намаза в Исторической мечети. Оба звонили женам и говорили, что скоро вернутся домой, но по дороге бесследно исчезли. Ехавшие с ними в машинах три человека тоже пропали.

Анета Суншева с мужем Зелимханом Чибиевым временно живут в городе Долгопрудный Московской области. В августе 2010 года они приехали в Подмосковье из Кабардино-Балкарской Республики (г. Тырныауз), где живут постоянно, в поисках работы.

24 сентября 2010 года около 13:00 Зелимхан Чибиев выехал вместе со своими знакомыми Джамалом Магомедовым и Акилом Абдуллаевым на машине последнего в Москву на пятничную молитву.

Джамал Магомедов – житель Махачкалы, временно проживающий в Долгопрудном. Акил Абдуллаев – выходец из Дагестана, постоянно живет в Тамбове.

В последний раз Анета Суншева разговаривала с мужем по мобильному телефону 24 сентября около 18:00. Чибиев сообщил жене, что слегка задерживается, но вернется непоздно на машине Абдуллаева. Около 21:00 Джамал Магомедов позвонил своей жене Ольге Скрябиной и сообщил, что через полчаса будет дома. Однако никто из троих до дома так и не доехал. Их родственники ничего не знают об их судьбе.

Ксения Нажмутдинова, жена Магомеда Исрапилова, живет в городе Балашиха Московской области. Ее муж имеет постоянную регистрацию в пос. Шаумян Кизлярского района Республики Дагестан. В семье двое малолетних детей.

Днем 24 сентября Магомед Исрапилов выехал из дома на машине своего знакомого Довара Асадова (был за рулем) в Москву, чтобы совершить пятничную молитву.

В последний раз Нажмутдинова разговаривала с мужем по мобильному телефону около 2:00 25 сентября. Исрапилов сказал, что едет домой. Однако дома он так и не появился. Судьба его до сих пор не известна.

Поговорив со знакомыми, Нажмутдинова выяснила, что ее муж после совершения намаза задержался в Москве по каким-то делам и возвращался домой на машине вместе с Асадовым. Они подвезли двух знакомых до их домов в Москве. Дальнейшая судьба мужчин не известна.

Все пятеро исчезнувшие, по словам заявительниц, были знакомы.

Суншева и Нажмутдинова обратились с сообщениями о похищении мужей в Генеральную прокуратуру РФ, ГУВД г. Москвы и прокуратуру г. Москвы.

Вместе с тем, как сообщают заявительницы, некоторые из родственников пропавших получили от сотрудников правоохранительных органов неофициальную информацию о том, что якобы Чибиев, Исрапилов, Магомедов, Абдуллаев и Асадов были задержаны в ночь с 24 на 25 сентября по подозрению в совершении преступления. Официально эта информация до сих пор не была подтверждена.

ПЦ «Мемориал» направил запросы в Генеральную прокуратуру РФ и следственный Комитет при Прокуратуре РФ, обращения – Уполномоченному по правам человека в РФ и Уполномоченному по правам человека в г. Москве. Ответов пока нет.

Ранее в докладе «Механизмы безнаказанности на Северном Кавказе (2009-2010 гг.) – как они работают?» ПЦ «Мемориал» отмечал участившиеся случаи похищения жителей северокавказских республик в других регионах России. Мы выражали тревогу в связи с тем, что беззаконная практика насильственных исчезновений, используемая правоохранительными органами на Северном Кавказе,  распространяется на другие регионы России.

Мы пока не можем с уверенностью утверждать, что случай, о котором рассказали Суншева и Нажмутдинова, – подобное насильственное исчезновение, но основания для подозрений есть.