Сухарева Татьяна Викторовна

Описание дела

Сухарева осуждена на 5 лет колонии общего режима по ч. 4 ст. 159 (Мошенничество, совершённое организованной группой) УК РФ. Она обвиняется в торговле поддельными полисами ОСАГО. По версии следствия, Сухарева организовала преступную группу, участники которой закупали оптовые партии поддельных полисов и перепродавали агентам. Сухарева, говорится в приговоре, обманула таким образом четверых агентов.

Одновременно с Сухаревой осуждён к 4 годам колонии общего режима Вадим Рогожин, которому следствие отводит функции курьера. Обвиняемый Кириллов, находивший, по версии следствия, поддельные полиса, умер до суда. Ещё один курьер Бельченко осуждён в 2015 году.

Сухарева была задержана 10 июля 2014 года и содержалась в СИЗО до 6 марта 2015 года, затем была переведена под домашний арест, а 31 июля 2015 года отпущена под подписку о невыезде. 5 декабря 2017 года в ходе судебного процесса Сухарева была взята под стражу до приговора: поводом стало то, что, предоставив суду больничный лист, Сухарева не соблюдала постельный режим, а участвовала в съёмках телепередачи. Приговор вынесен 25 декабря 2017 года, 17 августа 2018 года освободилась из-под стражи.

Признаки политической мотивированности преследования

Содержание и ход уголовного дела позволяет говорить о фальсификациях и нарушении презумпции невиновности в отношении Сухаревой. Так, четверых человек, признавшихся в торговле поддельными полисами, перевели из статуса обвиняемых в статус свидетелей. Потерпевшими выбраны люди, у которых нет документального подтверждения нанесённого им ущерба, более того, и из материалов дела понятно, что они извлекали прибыль из продажи полисов. Они могут быть зависимыми от правоохранительных органов, так как сами занимались брокерской деятельностью без лицензии. В деле имеет место недостаток материальных доказательств.

Сама Сухарева связывает свой арест 10 июля 2014 года с выдвижением в депутаты Мосгордумы: в этот день она должна была получить удостоверение зарегистрированного кандидата. Мы не можем до конца исключать, что её преследование связано с выдвижением, но в целом политический мотив представляется нам неочевидным.

Включение конкретного человека в список вероятных жертв не означает его признания политзаключённым. Равно включение конкретного человека в список вероятных жертв не означает ни согласия с его взглядами и высказываниями, ни одобрения его высказываний или действий.